Свобода во Христе - христианский проект

Пятница, 29 марта 2024
Главная Поэзия "Поэзия небес" Иван Иванович КОЗЛОВ
Иван Иванович КОЗЛОВ PDF Печать Email
 

1789 - 1840

Ночь на реке

(Из Ламартина)

Посвящается А.И.Тургеневу

Носимы бурею - в тумане край прибрежный -
Мы в мрачность вечную стремимся навсегда
И в океан веков наш якорь ненадёжный
Не бросим никогда!
Река! и год один успел лишь миноваться,
А та, с которой я здесь сиживал вдвоём,
Уж боле не придёт тобою любоваться
На берегу крутом.
Ты так же и тогда шумела под скалами,
Волнами грозными плескала в берег сей,
И ветер бушевал, и брызги жемчугами
Летели прямо к ней.
Припомни: раз мы с ней вечернею порою
Здесь плыли; смолкло всё, и ветерок не дул,
От вёсел лишь гребцов над звучною волною
Носился ровный гул.
Вдруг голос ангельский и берег, изумляя,
И волны сонные заставил слух иметь,
И милая моя, мне руку пожимая,
В раздумье стала петь:
"О время, не спеши! летишь ты, и с собою
Мчишь радость жизни сей;
Дай насладиться нам минутной красотою
Любви прелестных дней.
И знакомый мотив напомнил мне былое... Лорд Байрон (лнгл.).
Несчастных много здесь, склонись на их моленья
Для них и пролетай,
С их днями уноси сердец их огорченья;
Счастливцев - забывай!
Но жалобам моим ты мчишься, не внимая:
Летит стрелою день;
Помедлить ночь прошу, - денница ж золотая
Ночную гонит тень.
Ах! будем же любить: дни счастья скоротечны,
Как дым их лёгкий след!
Без пристани мы здесь, а время бесконечно
Течёт - и нас уж нет..."
Минуты радости, где с милою мечтою,
Как полная струя, нам счастие лилось,
Что мчитесь вы от нас с такой же быстротою,
Как дни тоски и слёз?
И вот уже для нас и след их исчезает,
И нет уж их совсем, и нет их навсегда!
Их время даст, возьмёт, но ах1 - не возвращает
Нам больше никогда.
О, вечность страшная, о, таинства творенья!
Куда ж деваются минувши наши дни,
И душ святой восторг, и сердца упоенья? -
Воротятся ль они?..
Река, пещера, холм, и мрак в тени древесной,
Которых рок щадит иль может оживлять! -
Старайтесь ночь сию, старайся, мир прелестный,
Во всём напоминать!
Ревешь ли бурею или течёшь лениво, -
Путь память всё об ней, река, в тебе живёт,
И в камнях, и в дубах, смотрящихся спесиво
В лазури светлых вод!
Вей ею, ветерок, украдкой пролетая;
Волна, шуми о ней, плескаяся в брегах;
О ней грусти, луна, свой лик изображая
В серебряных струях!
Тростник ли стал роптать, иль вихорь завывает,
Иль лёг душистый пар над влажностью твоей, -
Пусть сердцу всё, во всём, везде напоминает
Любовь минувших дней!
"1821"
Разорение Рима
и распространение христианства
А.И.Тургеневу
Из мрачных северных лесов,
С восточных дальних берегов,
Сыны отваги и свободы,
Стремятся дикие народы
С двойной секирою, пешком,
В звериной коже, с булавами,
И на конях с копьём, с стрелами,
И череп вражий за седлом.
Дошли; рассыпались удары,
Клубится дым, горят пожары,
Стон тяжкий битвы заглушал,
И Рим, колосс державный, пал;
Порочный пал он, жертва мщенья,
И шумно ветры разнесли
Ужасный гром его паденья
В концы испуганной земли.
Но туча грозная народов
С небесным гневом пронеслась,
И пыль от буйных переходов
В полях кровавых улеглась.
Навеки мёртвое молчанье
Сменило вопли и стенанье.
Уже паденья страшный гул
В пустыне горестной уснул;
В тумане зарево не рдеет,
И чёрный дым уже редеет;
Яснеет мгла; с печальных мест
Вдали стал виден светлый крест.
Другие люди, вера, нравы,
Иной язык, права, уставы,
Чистейший мир, рождённый им,
Явился вдруг чудесно с Ним, -
И проповедники святые
На пепелища роковые
Пришли с Евангельем в руках,
И меж развалин на могилы
Воссели, полны тайной силы;
Горела истина в очах;
Глас тихий, скорбных Утешитель,
Небесной воли Возвеститель,
Вселенной жизнь другую дал;
Так их Божественный Учитель
По вере мёртвых воскрешал.
Уже не зреть мне светлых дней
Весны обманчивой моей!
И сколько нет теперь в живых
Тогда весёлых, молодых!
И крепок их могильный сон;
Не слышен им вечерний звон.
Лежать и мне в земле сырой!
Напев унывный надо мной
В долине ветер разнесёт;
Другой певец по ней пройдёт,
И уж не я, а будет он
В раздумье петь вечерний звон!

"1827"


Сонет святой Терезы

Любовью дух кипит к Тебе, Спаситель мой,
Не радостных небес желаньем увлечённый,
Не ада мрачного огнями устрашённый
И не за бездны благ, мне данные Тобой!
В Тебе люблю Тебя; с любовию святой
Гляжу, как на кресте Сын Божий, утомленный,
Висит измученный, висит окровавленный,
Как тяжко умирал пред буйною толпой!
И жар таинственный мне в сердце проникает;
Без рая светлого пленил бы Ты меня;
Ты б страхом был моим без вечного огня!
Подобную любовь какая цель рождает?
Душа в любви к Тебе надежд святых полна;
Но так же и без них любила бы она!

"1828"
Примечание. Вольный перевод сонета, приписываемого испанской
католической писательнице Терезе де Хесус.



Вечерний звон

Вечерний звон, вечерний звон!
Как много дум наводит он
О юных днях в краю родном,
Где я любил, где отчий дом,
И как я, с ним навек простясь,
Там слушал звон в последний раз!
Отрада есть во тме лесов дремучих;
Восторг живёт на диких берегах;
Гармония слышна в волнах кипучих,
И с морем есть беседа на скалах.
Мне ближний мил; но там, в моих мечтах,
Что я теперь, что был - позабываю;
Природу я душою обнимаю,
Она милей; постичь стремлюся я
Всё то, чему нет слов, но что таить нельзя.


К морю

А.С. Пушкину

Теки, шуми, о море голубое!
Несметный флот ничто твоим волнам;
И человек, губящий всё земное,
Где твой предел, уже страшится сам.
Восстанешь ты - и горе кораблям,
И бич земли, путь дерзкий означая
Бедой своей, как капля дождевая,
Идёт на дно, где скрыт его и след, -
И он не саване, не в гробе, не отпет.
Твои поля злодей не завоюет;
Твои стези не для его шагов;
Свободно ты: лишь бездна забушует,
И тот пропал, кто б сушу был готов
Поработить. Его до облаков,
Дрожащего, с презреньем ты бросаешь, -
И вдруг, резвясь, в пучину погружаешь;
И вопит он: где пристань! о гранит
Его ударишь ты - и век он там лежит,
Бросающий погибель и оковы,
Огонь и смерть из челюсти своей
Рушитель сил, левиафан дубовый,
Гроза твердынь, народов и царей -
Игрушкою бунтующих зыбей,
И с тем, кто в нём надменно в бой летает,
Кто, бренный сам, владеть тобой мечтает;
Подернуло ты пеной бурных вод
Армаду гордую и Трафальгарский флот.
Предел держав, твой берег изменился:
Где Греция, и Рим, и Карфаген?
Свободный, он лишь волн твоих страшился;
Но, сильных раб и жертва перемен,
Пришельцев здесь, там диких носит плен;
Его везде неволя утомила
И сколько царств в пустыни иссушила!
Твоя лазурь, веков отбросив тень,
Всё та ж - млада, чиста, как в первобытный день
Ты зеркалом Всесильному сияешь,
Он зрит в тебе при бурях образ Свой.
Струишься ль ты, бунтуешь иль играешь,
Где твёрдый лёд, и там, где пылкий зной,
Ты, океан, чудесен красотой,
Таинственный, бездонный, бесконечный!
Незримого престол, как небо вечный,
Времён, пространств заветный властелин,
Течёшь ты, страшный всем, глубокий и один.

"1828"


К Жуковскому

Уже бьёт полночь - Новый год, -
И я тревожною душою
Молю Подателя щедрот,
Чтоб Он хранил меня с женою,
С детьми моими - и с тобою,
Чтоб мне в тиши свой век прожить,
Всё тех же, так же всё любить.
Молю Творца, чтоб дал мне вновь
В печали твёрдость с умиленьем,
Чтобы молитва, чтоб любовь
Всегда мне были утешеньем,
Чтоб я встречался с вдохновеньем,
Чтоб сердцем я не остывал,
Чтоб думал, чувствовал, мечтал.
Молю, чтоб светлый гений твой,
Певец, всегда тебя лелеял,
И чтоб ты сад прекрасный свой
Цветами новыми усеял,
Чтоб аромат от них мне веял,
Как летом свежий ветерок,
Отраду в тёмный уголок.
О друг! Прелестен Божий свет
С любовью, дружбою, мечтами;
При тёплой вере горя нет;
Она дружит нас с небесами.
В страданьях, в радостях Он с нами,
Во всём печать Его щедрот:
Благословим же Новый год!

1 января 1832


Обетованная земля

Вольное подражание
Графине А.Г.Лаваль

Тогда, как Моисей, в дни старости глубокой,
Своей кончины ожидал,
То Саваоф ему вещал:
"Взойди на верх горы высокой -
И Ханаанская земля
Вдали порадует тебя!"
День тихий пламенел вечернею зарёю,
И западный, далёкий океан
Казался бледною, зелёной полосою;
Но ближе волн морских, сквозь розовый туман,
Являлися холмы и нивы золотые,
Леса и грады, и поля,
И гор сторожевых вершины голубые.
И то была она - та светлая земля
И мёда и млека, земля благословенья,
Которую Творец пророку обещал,
Куда он целый век все думы устремлял,
Чтоб оныя достичь; ни фараонов мщенья
Не устрашился он, ни гибельных тревог;
И жаркие пески, и волны превозмог,
И буйность мятежа, и вялость нераденья, -
В то время, как теперь, невежд без размышленья,
Которых должно убедить,
И против воли их добро для них творить.
Увы! к её холмам, чрез бездну роковую,
Напрасно руки он стремился простирать,
Он должен вдалеке узреть страну святую -
И никогда в её пределы не вступать.
И приговор неотразимый,
Пророк! оплакан был тобой;
Твоей священною тоской,
О, сколько смертных здесь крушимы!
Удел твой искони веков -
Удел героев, мудрецов,
Всех тех, чей пылкий дух и разум возвышенный
Их выше ставили толпы обыкновенной,
Кто, правдой мрак ночной ревнуя озарить,
Ярмо невежества умели сокрушить
И, жертвуя собой, людей вести хотели
И к миру лучшему и к благородной цели.
Когда внизу, как мутный ток,
Толпы народные беспечно протекали, -
Они на высоте стояли,
Они смотрели на восток;
Земли другой они искали -
Блаженства прочного страну.
Ту землю угадал их гений.
Они в ней видели, в пылу их вдохновений,
Порядок, истину, согласье, тишину.
Но мирные её долины
Для них не будут зеленеть;
Им должно было лишь узреть
Её далёкие вершины.
О вы, кто давнею порой
Надеждой, мужеством, высокою душой
Свои века предупреждали
И мир тогдашний покоряли,
Предтечи мудрые! откиньте мрак печали:
У века каждого своя
Обетованная земля,
И он тревожно к ней несётся;
Но так, как Моисей, желанною страной
Он только взор лелеет свой, -
Она потомкам достаётся.
Прелестной стороны мы также ищем ныне;
При свете дня и в сумраке ночном
Мы за надеждою стремимся, как в пустыне
Израильская рать за огненным столпом,
Который путь ей пролагал, -
И вдруг то меркнул, то сиял.
Для нас - кипучий зной и буйный ветр с грозами,
И голод с жаждою, и горе, и труды,
Пески без зелени, утёсы без воды;
Для них - поля в цветах, с проточными ручьями,
И сень под пальмою, и неги под шатрами,
Млекб, пшено и мёд;
Но их мечта те блага превзойдёт, -
И, недовольны тем, в чём зрели мы блаженство,
Нам неизвестного, другого совершенства
Начнут они желать -
Земли прекраснее в удел себе искать, -
И дальний Ханаан, как мы, найти желая,
В томленьи алчности им жить, подобно нам,
И так же умереть, лишь руки простирая
К его, всегда от нас бегущим, берегам.
Но вечно ль нам без радости томиться,
На дивный край всё издали смотреть,
В его предел и день и ночь стремиться -
И никогда к нему не долететь?
О нет! - и сердце тайну знает,
Нам быть обманутым нельзя:
В небесной родине страдальцев ожидает
Обетованная земля!

"1832"


Моя молитва

О Ты, Кого хвалить не смею,
Творец всего, Спаситель мой;
Но Ты, к Кому я пламенею
Моим всем сердцем, всей душой!
Кто, по Своей небесной воле,
Грехи любовью превозмог,
Приник страдальцев к бедной доле,
Как друг и брат. Отец и Бог;
Кто солнца яркими лучами
Сияет мне в красе денной
И огнезвездными зарями
Всегда горит в тиши ночной;
Крушитель зла. Судья верховный,
Кто нас спасает от сетей
И ставит против тьмы греховной
Всю бездну благости Своей! -
Услышь, Христос, моё моленье,
Мой дух Собою озари
И сердца бурного волненье,
Как зыбь морскую, усмири;
Прими меня в Свою обитель, -
Я блудный сын, - Ты Отче мой;
И, как над Лазарем, Спаситель,
О, прослезися надо мной!
Меня не крест мой ужасает, -
Страданье верою цветёт,
Сам Бог кресты нам посылает,
А крест наш Бога нам даёт;
Тебе вослед идти готовый,
Молю, чтоб дух мой подкрепил,
Хочу носить венец терновый,
Ты Сам, Христос, его носил.
Но в мрачном, горестном уделе,
Хоть я без ног и без очей, -
Ещё горит в убитом теле
Пожар бунтующих страстей;
В Тебе одном моя надежда,
Ты радость, свет и тишина;
Да будет брачная одежда
Рабу строптивому дана.
Тревожной совести угрозы,
О Милосердый, успокой;
Ты видишь покаянья слёзы, -
Молю. не вниди в суд со мной.
Ты всемогущ, а я бессильный,
Ты Царь миров, а я убог,
Бессмертен Ты - я прах могильный,
Я быстрый миг - Ты вечный Бог!
О, дай, чтоб верою святою
Рассеял я туман страстей
И чтоб безоблачной душою
Прощал врагам, любил друзей;
Чтоб луч отрадный упованья
Всегда мне в сердце проникал,
Чтоб помнил я благодеянья
Чтоб оскорбленья забывал!
И на Тебя я уповаю;
Как сладко мне любить Тебя!
Твоей я благости вверяю
Жену, детей, всего себя!
О, искупя невинной кровью
Виновный, грешный мир земной,
Пребудь божественной любовью
Везде, всегда, во мне, со мной!

"1833"


Сонет

Вольное подражание Водсворту

Прелестный вечер тих, час тайны наступил;
Молитву солнце льёт, горя святой красою.
Такой окружена сидела тишиною
Мария, как пред ней явился Гавриил.
Блестящий свод небес уж волны озарил!
Всевышний восстаёт, - внимайте! бесконечный,
Подобный грому, звук гремит хвалою вечной
Тому, Кто светлый мир так дивно сотворил.
О милое дитя! о сердцу родная!
Ты думой набожной хотя не смущена,
Со мной гуляя здесь, - но святости полна;
Невинностью своей живёшь в блаженстве рая,
Ты в горний тайный храм всегда летишь душой,
И Бог, незрим для нас, беседует с тобой.

"1835"


* * *

Что я во цвете юных дней
Был навсегда убит страданьем, -
В том дива нет: огонь страстей
Своим губительным дыханьем
Меня крушил, меня он жёг
В мечтах, в тоске, в пылу тревог.
Что я в борьбе с моей душою
Внезапно схвачен был грозою;
Что опалён надежды цвет,
Истлела жизнь, - в том дива нет.
Но ты, прекрасная, чья младость
Цвела, невинности полна,
Кто взору и сердцам на радость
Улыбкою небес дана, -
О милый друг! какой судьбою
Страданье встретилось с тобою
И муки бренные земли
С эфирным ангелом любви?
Иль ждёт нас всех печаль и горе,
Как ждёт пловца ветр буйный в море?
Ужели та должна страдать,
В чьём сердце дышит благодать?
о не страшись: опять день ясный
Проглянет после тмы ненастной!
Ах, об тебе и день, и ночь
В молитве муж, и мать, и дочь!
Твоё пролетное мученье
Не есть беда, но искушенье!
И мрак, летящий над тобой,
Нам веет тайною святой.
Тебя лелеет Искупитель! -
Томленье мук пройдёт как сон,
Твоя душа - Его обитель,
Везде, всегда с тобою Он!

"1838"


Стансы

Вчера я, мраком окруженный,
На ложе, сон забыв, мечтал;
Безмолвно жар, мне вдохновенный,
В груди стихами уж пылал.
Меж тем в эфирной тме сбиралась
Гроза, - из туч сверкнул огонь,
И молния струёй промчалась,
Как буйный бледно-гривый конь.
И треск воздушной колесницы
На всё бросал священный страх,
И звери прятались, и птицы,
Дрожа в берлогах и гнездах.
А я... мой дух к Творцу летает,
Пылая молнии огнём,
И ум встревоженный мечтает
Вольней, когда ударит гром.
Восторгом оживлён небесным,
Я был не раб земных оков, -
Органом звонким и чудесным
В огромной стройности миров.
И Бог сильней вещает мною
И в думах пламенных моих,
Чем вкруг шумящею грозою
И в дивных ужасах ночных.

"1838"


Молитва

Прости мне, Боже, прегрешенья
И дух мой томный обнови,
Дай мне терпеть мои мученья
В надежде, вере и любви.
Не страшны мне мои страданья:
Они залог любви святой;
Но дай, чтоб пламенной душой
Я мог лить слёзы покаянья.
Взгляни на сердца нищету,
Дай Магдалины жар священный,
Дай Иоанна чистоту;
Дай мне донесть венец мой тленный
Под игом тяжкого креста
К ногам Спасителя Христа.

3 декабря 1839