Ллойд Лено,

Директор музыкального факультета,

Антилиан колледж, Пуерто Рико

Когда мы изучаем рассуждения на тему музыки в писаниях Елены Уайт, мы должны заключить, что музыка предназначалась быть не просто случайной частью человеческой жизни. Отношение к музыке самого Христа и ангелов небесных, как об этом говорит Священное Писание и труды Елены Уайт, показывает, что даже среди грешных созданий музыка, будучи средством общения и самовыражения, выходила далеко за рамки тех возможностей, которыми характеризовалась обычная речь. Кроме того, наставления для человека относительно того, как использовать этот дар в практической жизни, показывает, что они не могли являться совершенными, законченными существами без самовыражения через музыку.

Музыка является выражением жизненного ритма, наполненного борьбой. В жизни каждого человека мы можем наблюдать философские тандемы типа напряжение-расслабление или ожидание-удовлетворение. При условии, если поддерживается надлежащий баланс, эти чувства и жизненные впечатления могут обеспечить длительность, непрерывность, изменение, надежность, безопасность, возбуждение и позыв, каждый из которых исключительно важен для нормального психического здоровья и развития в полном объеме внутреннего потенциала человека.

Очень важным является тот факт, что многие философы признают символичность музыки, как отражения жизненного опыта человека. Так, Сюзанн Лангер утверждает, что в различных мировых культурных традициях мы находим стремление людей придать своему жизненному опыту символический смысл с помощью искусства.¹ Дорис Сойбелман пришла к выводу, что “человеческое поведение соотносится с символом, присущим музыкальным звукам.”² Сидни Финкелштеин называет это “системой образов музыки.” Он поясняет, что “ключом к выразительности всей музыки, включая инструментальную музыку, является тот факт, что постоянные модуляции или интонации, присущие моделям человеческого поведения и система человеческих образов выражены практически в каждом виде деятельности человека.”

Мы можем наблюдать, как посредством “характерных образцов звуков и тишины” музыка несет в себе определенные идеи. Они являются своеобразными комментариями к жизни общества, отражающими его текущее состояние. Этот ответ человека окружающему миру.³

В своем идеальном состоянии, человек, несомненно, выражал бы только наиболее чистые и возвышенные мысли и эмоции, но поскольку он превратился в падшее существо, средства его самовыражения также порою несут на себе печать его греховной природы. Именно символическая репрезентация греховной сущности человека, как мы должны признать, имеет безнравственное содержание и негативное влияние.

Пытаясь понять влияние музыки, мы не можем ожидать обнаружить очевидный причинно-следственный механизм, который мы наблюдаем, к примеру, в действии различных ядовитых веществ на организм человека (“прослушивание рок музыки не заставляет меня желать немедленно начать курить наркотики или срывать с себя одежду”). Не имея возможности наблюдать подобный эффект в себе или в окружающих, многие утверждают, что музыка не имеет вообще никакого влияния. Если, действительно ответная реакция на музыку была бы полностью непредсказуемой, если бы музыка не имело совершенно никакого видимого влияния, тогда должно было бы быть предложено некое логическое объяснение ее широкое использование в ситуациях, в которых от нее ожидается какой-то конкретный эффект.

Автор книги Музыка в больницах, формулирует это следующим образом: “Динамическое воздействие музыки признается применительно ко многим видам жизнедеятельности человека. Почему так часто мы слышим музыку в церквях, на политических митингах, в театрах и при просмотре художественных фильмов? Дело в том, что использование музыки в различных жизненных ситуациях увеличивает восприимчивость людей к соответствующим внешним раздражителям и косвенно усиливает интенсивность общего посыла.”⁴

Определяется ли значение и смысл музыки естественными характеристиками звука или этот смысл формируется благодаря культурным и социальным детерминантам? Мы должны признать, что оба фактора имеют значение. Никто не может отрицать, что определенные виды музыки, применимые в аналогичном социальном контексте, различаются в зависимости от страны и культуры. Так, песни и гимны, исполняемые во время богослужений, в значительной степени обязаны своему появлению определенным социальным тенденциям и фольклорным элементам, и поэтому по своему уникальны. В тоже время, “тот факт, что звук появляется на свет в результате натяжения голосовых связок, а также напряжения груди, горла и губ, показывает, что должна существовать зависимость между и качеством производимого тона. Совершенно определенно, звучание, которая для одного народа означает боевой клич не может быть колыбельной песней для другого.”⁵

Сопоставимое влияние схожих музыкальных характеристик

Несмотря на культурную обусловленность и специфику жизни в разных странах, люди все же имеют много общего, а что касается влияния музыки и ее составляющих тона, ритма, звука и до некоторой степени мелодии, она оказывает на них приблизительно одинаковое воздействие.

Следует отметить, что чем более абстрактной является музыка, тем больше образования требуется, чтобы она воспринималась человеком как нечто значимое для него. Так, например, многое из того, что заложено в музыке высшего порядка (такой, как концерт или симфония), как правило, проходит мимо слуха неискушенного слушателя до тех пор, пока он не повысит свою осведомленность. И хотя чисто музыкальный смысл так называемой классической музыки может остаться непонятым человеком, не имеющим специальной подготовки, было показано что восприятие на уровне эмоций и настроения является во многом одинаковой, и что теоретические знания не являются тем самым обязательным условием для наслаждения музыкой.

По всей видимости, чем более функциональной является музыка, тем более универсальным и последовательным является ответная реакция на нее разных людей. Поскольку организм человека по своей природе не чужд ритмики, ритмический элемент музыки имеет на него самое существенное влияние.

Было продемонстрировано, что постоянно повторяющийся, ритмичный музыкальный материал обладает гипнотическим действием. В экстремальных случаях результатом такого воздействия может стать состояние транса или деструктивные проявления со стороны слушающего. Более изощренное и тонкое влияние можно отнести на счет ритмов рок-н-ролла и свинга. При прослушивании этой музыки человек испытывает некое убаюкивающее и успокаивающее воздействие и погружается в состояние бездумных грез.

Поскольку музыка может оказывать влияние на настроение человека: она может влиять также и на наше отношение и поведение. Когда настроение, передаваемое музыкой и сообщаемая ассоциация совпадают, возникают соответствующие мысли. Но даже когда не прослеживается специфическая ассоциация, настроение музыки может формировать эмоциональное состояние человека. Позитивное или желательное настроение включает радость, оживление (контролируемое возбуждение), благоговение. Напротив, нежелательными проявлениями могут быть сентиментализм, фривольность, агрессивность (неконтролируемое возбуждение).

Пребывая в этих нездоровых с эмоциональной точки зрения состояниях, человек подвержен воздействию других специфических раздражителей (как это показано в исследовании Ван де Валля), либо вербальных, либо невербальных намеков на нежелательные мысли и действия. Это можно сравнить с состоянием легкого опьянения; интоксикант не заставляет пользователя делать что-либо, в том смысле, что он побуждаем к совершению действия, но он снижает внутреннюю сопротивляемость к искушению. Высказывание Елены Уайт, процитированное ранее, со всей очевидностью описывает подобную ситуацию: “Она готовит слушающего к неправедным мыслям и поступкам.”⁶

Разумная реакция

В дополнение к нравственной стороне вопроса есть еще одно важное соображение – эмоциональная зрелость человека. Для того, чтобы человек нормально развился в эмоциональном плане очень важно иметь возможность научится разумно реагировать на окружающие внешние раздражители. Если реакция человека на музыку ограничена лишь “Она мне нравится” или “Она мне не доставляет удовольствие,” он не может утверждать, что его ответная реакция ненамного отличается от таковой примитивного животного или умственно отсталого человека. Поэтому, если музыкальные предпочтения человека в основном состоят из такого материала, который не требует иного ответа, кроме как на чувственном уровне, он неминуемо будет оставаться в этой эмоциональной колее, по крайней мере, что касается музыки.

Музыка, которая отличается только чувственным позывом во многом зависит содержательно именно от разнообразных чувственных эффектов. Они создаются с помощью неоправданно акцентирования одного из основных музыкальных элементов: ритма, гармонии, мелодии или окраски тона. Такая музыка, ориентированная исключительно на чувственное восприятие слушающего оказывает на него совсем иное воздействие нежели музыка, характеризующаяся глубоким содержанием и смыслом.

Чувственная музыка немедленно достигает своего эффекта и не требует ничего от слушателя, даже особого внимания. Постоянная увлеченность таким музыкальным репертуаром не добавляет человеку знаний, опыта или сознания красоты. Кроме всего прочего, данная музыка замедляет эмоциональное развитие, поскольку предлагает раз за разом лишь очередную дозу эмоционального “кайфа,” серию ощущений, которые являются сугубо личными и непередаваемыми. В противоположность чувственной музыке существует другая музыка, обеспечивающая полноценный эстетический опыт. В этой музыке, наряду с чувствами, заложено обращение к разуму и ее регулярное прослушивание повышает музыкальную осведомленность и восприимчивость человека. Этим внутренним опытом можно поделится с другими и он может быть использован для улучшения взаимоотношений с другими людьми.

Около 75 лет тому назад Елена Уайт предупреждала: “У нас сейчас нет времени заниматься поиском того, что способно удовлетворить чувственные потребности.”⁷ Наука открывает нам, что, если мы не будем использовать свой интеллектуальный потенциал, то нашей единственной ответной реакцией на музыку будут приятные или неприятные отношения, и что даже не обращая внимания на музыку, мы эмоционально реагируем на нее. Даже когда мы осознаем присутствие внешнего звукового воздействия в виде музыки, мы не можем отмахнуться от ее источника так, как мы делаем это в случае с визуальным источником. Это означает, что “задняя дверь” сознания всегда открыта для вторжения музыки. Для многих, поэтому, музыкальные привычки и музыкальный вкус формируются еще до того, как они начнут это сознавать; это особенно характерно для детей.

Когда мы рассматриваем все эти факты, возникает очевидная необходимость затронуть серьезные нравственно-этические вопросы. Учителя музыки, музыкальные исполнители и те, кто представляет звукозаписывающую индустрию помогают формировать вкус к музыки у детей, молодежи и взрослых. Что же является главным мотивом большинства из них? Желание ли это вести к возвышенному или банальное стремление к популярности? Стоит ли у них во главе угла коммерческие интересы или признание христианских идеалов? Воздействие на психическую сферу человека может влиять на замедление его духовного роста или даже может подвести его к отвержению спасения! Эта отрезвляющая мысль должна заставить всех, кто по своему положению способен оказывать на других людей, более серьезно и ответственно отнестись к своим функциям, памятуя о том, что у зрелых христиан “чувства навыком приучены к различению добра и зла” (Евр. 5:14). Способность давать должную оценку, посему, становится еще более важной в области музыки, чем в других сферах, где у человека имеется больше возможностей к самозащите.

Комментируя увещевания апостола Петра “Подпоясав чресла ума своего” (1 Пет. 1:13), Елена Уайт говорит: “Кто не желает пасть жертвой сатанинских козней, должен охранять подступы к своей душе.”⁸ Если мы не будем прислушиваться к данному предостережению, сознательно контролируя свой образ мысли и действия, мы обречены пасть жертвой индустрии популярной музыки “огромному аппарату, нацеленному на формирование общественного вкуса и благодаря управления этим вкусом путем постоянного повторения (именно в этом состоит функция многочисленных диск жокеев), что создает массовой спрос на пошлость и посредственность.”¹⁰

Часть Дьявольского арсенала

Христианину надлежит укреплять разум свой в истине, черпая мудрость во вдохновленных свыше наставлениях, иначе он просто не сможет быть уверен, что принимает правильные решения в этой области. Мы должны постоянно помнить, что даже будучи падшим существом “Сатана прекрасно знает человеческое сердце. Он знает, ибо в течение тысячи лет с неусыпной энергией изучает все наиболее уязвимые места каждой личности.”¹¹

Музыка, являвшаяся одним из самых успешных инструментов в арсенале Дьявола на протяжении многих веков, безусловно, будет продолжать являться частью сатанинского плана по обману человечества в конце времен. В одном из своих видений, описывающим народ Божий непосредственно перед своим избавлением, Елена Уайт слышала звуки музыки и буйства со стороны тех, кто отвергли спасение: “Мы слышали непристойные клятвы, вульгарные жесты и низкопробные, неприличные песни. До нас доносились боевые марши и танцевальные мелодии. Мы слушали инструментальную музыку и громкий смех, вперемешку с проклятиями и криками отчаяния и горечи.”¹²

Итак, я попытался предложить вам ценную информацию к размышлению в надежде, что она поможет кому-то принимать отныне разумные решения в области музыки. Но даже этой важной информации недостаточно. По сути своей проблема выбора музыки имеет духовную подоплеку и вопрос, который мы должны задавать себе можно сформулировать так: “Как можем мы узнать волю Божью, чтобы быть в состоянии увидеть, что есть ‘чисто, истинно и достославно’?” Я думаю, ответ на него может быть найден в Послании к римлянам 12:2: “И не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, чтобы вам познавать, что есть воля Божья, благая, угодная и совершенная.”